Мы едем на встречу к крутому питерскому организатору, у меня шаровары, зеленый кислотно-зеленый ноготь и лаваш в суме - сразу видно, серьезный человек. Этот самый организатор оказывается бородатым прнягой в тельняге, рассказывает, как подписывает бумаги у президентов, учит нас этикету министров, и как говорит, ах, как говорит! приходит какая-то герла из правительства по грантам, ара не растерялся и предложил мне то, что превратит меня в гошу, на вылете нас встречает самый что ни на есть трушный плнинг, Ара им кричит что-то, Лера называет их пророками тюленизма и говорит, что нужно повторить маневр в ластах. Парамоны - самое охуительное место, где я был (об этом отдельно, оооооооооо!), я бегал, верещал от восторга, щелкал двумя затворами, Ара-красавец и просто мега-тролль фотомоделей, мы постоянно чего-то едим, постоянно ржем, как три суки, тонны бреда могут погрести этот город, громко поем что-то из ляписа, я стою на парапете, на пути нам встречается дедушка, который учит танцевать вальсы, скашные стены, саксофонисты и бык-онанюга. Вчером знакомлюсь с Тором, он говорит совершенно потрясающими монологами, с вырыпаевско-кислородными нотками, ночью мы прыгаем на каком-то совершенно гигантском бесхозном батуте в виде охуительного трактора, это было таким чудом, чудом были негры-проводники, я уж не знаю, с чего мы решили, но вчера это было очевидно, что именно они нашаманили нам почти в двенадцать маршрутку, логическая цепочка шла через узбеков и кофе, и хрен поймешь сегодня, как это было, но вчера это сработало.

в общем, чуваки, тут охуенно!)

ну мы конечно сегодня дали джазу.
Цифровик сломался, пленка оборвалась и не проявилась.
ха-ха.
брюс уилис - осьминог.

тюленизм и поеблистика
Хранители подземелий, летающие тарелки, временные дыры, чай, с которого упарываешься, очень искренние маньяки, хачик с огромной рукой на балконе, первый в мире танец ЧЕЛОВЕКА, вы думаете это сказка? а вот и нет! "Это Ростов, детка!"
еще были пафоснючие клипы с пропавшими кусками, маленькие, совсем-совесм маленькие дыни, секс-шоп рядом с казаками, мешки с говном, сброшенные со второго этажа, забор посредине улицы, мы ходили туда-сюда как истиные основатели движения тюленизма, пили из калебаса Торов матэ, хотели повторить подвиг василия к, ржали, постоянно над чем-то ржали, куда-то шли, на чем-то ехали, видели воистину величественно спящих и у колеса - выходной.

у меня русское имя - Гошан, сразу видно, что не местная, с севера, но я неплохо так вписался к Арарату и Махмуду)
Ребята, спасибо огромное за эти дни! это было ОЧЕНЬ КРУТО!
пока - в поезд, приеду в пятницу, в субботу на трассу до родного города N.

ну и апогей
Я захожу в купе, в купе спит ребенок, с ним рядом сидит мама, за мной заходят врачи.
Мальчик с отравлением, врачи к нему.
-Как ваша фамилия? Офман?
-Г. Через г. ГОФМАН.
Отравленного Гофмана снимают с поезда

или так)
der-dritte-blog.livejournal.com/14254.html

невошедшее. хроники.
или как место, спонтанно ставшее домом, снова встречает меня дельфинами, в моих ботинках до сих пор утришский песок, я стою в длинной южной очереди, по карманам шарится заветный стольник и билет до самых хороших.
Или как я еду 10 часов в автобусе, и эти десять часов прекрасны, они меня спасли, я дико люблю ездить на машинах и автобусах, без разницы, лишь бы окно и бесконечная дорога, не хочется терять из виду ни минуты, и я складываю их в себя все до единой. Или как я пересушиваю очень судьбоносный альбом, свой метафизический, и силюсь понять, что же там такого услышала в свои 15, что поняла столько, и на одной песне меня так пробирает, что я почти рыдаю от всей этой простой глубины. Или как понимаю, что все во мне, и куда идти, и что делать, и мир сразу начинает меняться, все становится правильным, и дедушка с удочкой пахнет дынями, и называет меня «моя золотая».
Или как мое спальное место было выкуплено за 30 русских космотугриков, и моя кровать была напротив самых шикарных стен и самых загонных часов. Или как я снова научился читать, и нашел очередного своего автора, которого я съел за день с тем самым прекрасным ощущением сытости после. Или как ко мне вернулась книжка кундеры, проехав несколько тысяч, и я снова перечитываю ее с карандашиком в руках. Или как мы едем сквозь дождь и аукцыон в наушниках, и снайперы, и сенсей, и сердце вырывается наружу и хочется танцевать, прямо вот тут, по просторному старенькому автобусу, румбу и ча-ча-ча, только я не умею танцевать, но если научусь, то буду танцевать только эти танцы и под эти песни. Или как вообще постоянно все рвется наружу все, и страна махонькая, да и стран так немного, и все такоетакоетаке и этого всего так мало, мира мало, мира мне так безнадежно мало, что лучше об этом не говорить, и космос где-то там, и меня так много-много, и я как жадный лангарьер ем время и пространство и мне от этого нереально хорошо. А еще я чувствую и мне от этого тоже хорошо. Очень-очень хорошо, чего уж там.
Или как тебе звонят и предлагают работу, а ты за тысячи и тебе совсем не жаль, потому что тут можно не закрывать дверей. Или как  Torviir идет и обороняет простую в своей гениальности фразу: "а переться можно вообще с чего угодно" и меня прет, только не с чего-то, а со всего, прет, черт возьми! Или о том, что бывают, бывают еще возбуждающие книжные, три этажа прекраснейшей, редкой литературы, где я покупаю последнюю изданную книгу кундеры за копейки перед самым поездом. Или как на меня смотрят кавказцы и говорят: «Понаехали тут» и как я смеюсь им в ответ и покупаю мороженное.
Или как я стою на перроне, мою шею обвивает веревочка, а на ней что-то по-доброму тренькает, и  Torviir говорит, что это настоящий тибетский колокольчик и помогает занести вещи в купе.
Или как я нахожу внезапный мессидж из самых лучших песен у себя в плеере и слушаюслушаюслушаюслушаю их. Или как я сижу на самарском вокзале два часа и рисую, и кажется, что город - карта, и на нем пульсирующими точками отмечены знакомые, и что можно встретиться, но ужасно не хочется. Но траектории сходятся, я не ошибаюсь, и это будоражит. Или как я мерзну, всю дорогу в тольятти я мерзну на жаре, приезжаю в город поздно, и снова мерзну, и сейчас тоже мерзну, и вообще постоянно мерзну. Или как здесь чужое все, и я смотрю на этих людей, и эти дома, и все вообще, и мне становится страшно. Тут нельзя чувствовать – можно вобрать много чего-то не того, от чего потом не отмыться, иу не получается быть по-настоящему живым, а мне так хочется, и я на автономе, и на интернете, и все чужое и нежеланное, и все чужие и нежеланные, и я везде дико мерзну.

слева лучший человек на свете  nektogerda, справа в гипноштанах - я
cs9618.vkontakte.ru/u78658698/115120049/y_4b7c9...